Самая примечательная часть дворца — театральный зал, который при необходимости превращался в танцевальный. До наших дней зал дошел в своем «бальном» виде, но и сегодня он используется для постановки старинных опер и исполнения камерных концертов.

Кроме того, наполненные высококачественными произведениями искусства, образующими галереи живописи, графики, скульптуры и т.п., парадные залы дворца, помимо фойе, становились своеобразным протомузеем.

В центре дворца находится театр, к которому из Вестибюля ведут два пути. Левые сенцы вводили гостей в нижнее фойе - фойе партера. Оно занимало западное крыло дворца, главную часть которого составлял Итальянский павильон.

Гармоничное соединение в планировке павильона парадности и уединенности очаровывало гостей, а обилие мраморной скульптуры на изысканном голубовато-зеленоватом фоне стен напоминало о парке. Через Правые сенцы гости поднимались в верхнее фойе.

Сменяя друг друга залы его образуют анфиладу бельэтажа, в которой контрастные цвета, чередование объемов, игра света и тени, многочисленные "кунштюки" представляют гостям "новый вкус" хозяина дворца - самобытную театрализованную версию интерьера классицизма.

Заканчивается фойе Картинной галереей, яркие образы сюжетной живописи в которой предваряли красочность театральных постановок.

Во время приемов, проходивших в Останкине, после спектакля в том же зале давался бал, а затем следовал ужин в Египетском павильоне. Он выстроен в форме атриума и классицистические традиции оформления интерьеров отразились в нем наиболее полно.

Из записок очевидцев
«Должен рассказать тебе о доме графа Шереметева, который третьего дня дал праздник королю польскому и избранной публике человек в пятьсот.

Ни один немецкий владетель, едва ли кто-либо из курфюрстов имеет что-либо подобное... В нижнем этаже все блестит золотом, мраморами, статуями, вазами.

Можно бы подумать, что этим ограничиваются владения хозяина, но поднимешься в бельэтаж и удивишься при виде нового, не менее королевского великолепия. Большой прекрасный театр.

Труппа, актеры, танцовщики, капелла - все принадлежность хозяина»

Высокий профессионализм труппы, насчитывавшей до 200 актеров, певцов и музыкантов, позволял ей успешно соперничать с императорским театром. Более сотни опер, комедий, балетов составлял ее репертуар, включавший произведения французских и итальянских композиторов - Гретри, Монсиньи, Паизиелло, Пиччини, русские комические оперы Фомина, Козловского, Пашкевича... На сцене Останкинского театра было представлено немногое.

При открытии театра в 1795 году давали оперу И.Козловского на слова А.Потемкина "Взятие Измаила или Зельмира и Смелон". В день праздника, устроенного Шереметевым в 1797 году в честь императора Павла I была поставлена опера А.-Э.Гретри "Самнитские браки", повторенная чуть позже для польского короля Станислава Августа Понятовского. В этой опере главную роль исполняла блистательная Прасковья Жемчугова, крепостная актриса, лучшая певица труппы, ставшая впоследствии графиней Шереметевой.

В 1801 году в Останкине состоялся последний при жизни Н.П.Шереметева праздник в честь императора Александра I. Расцвет Останкина был ярок, но краток. Вскоре труппа была распущена, а усадьба надолго оставлена владельцами.

настоящее время Останкино - единственный в России театр XVIII века, сохранивший сцену, зрительный зал, гримировочные комнаты и часть механизмов машинного отделения. Великолепные акустические свойства этого театра, о которых специально заботились архитекторы и строители, делают его лучшим по акустике залом Москвы.

Некогда обладавший возможностью трансформации, театр дошел до нас в виде бального зала "воксала", но до сих пор используется для постановки старинных опер и проведения камерных концертов.

В музее также сложилась интересная коллекция русского портрета XVIII-XIX веков, в которой представлены работы Ивана и Николая Аргуновых, Д.Левицкого, редкие полотна малоизвестных художников Горбунова, Парменова и др.

В коллекции графики и миниатюры XVIII-XIX веков входят произведения лучших российских и иностранных художников.

Дворцовая скульптура представлена в большинстве своем мраморными копиями, выполненными в XVIII веке в Италии с античных оригиналов. В конце XVIII века во дворце было выставлено и тридцать подлинных антиков. Из них до наших дней дошло только пять.

Помимо антиков украшают интерьеры работы западно-европейских скульпторов Кановы, Лемуана, Буазо, Трискорни и большое количество разнообразных по форме и размерам мраморных, алебастровых и бронзовых ваз.

Источник: http://www.museum.ru/museum/ostankino/2.htm

Парк усадьбы составлял около 300 га, сейчас при музее только 3 га. Вот уж чего не знала, так это, что и территория ВДНХа и территория ботанического сада, всё это было одним единым парком графа Шереметева. Теперь я буду знать, что приезжая на выставку ВДНХа или в Ботанический сад я нахожусь в гостях у графа.

В советские годы большой пейзажный парк, сильно заросший, но с частично уцелевшими старыми деревьями и ближним прудом, стал городским. При этом речка Каменка с частью прудов не входит в его территорию. В основном парке сохранилась северная регулярная планировка; партер восстановлен в 1939 году по упомянутому выше чертежу А. Ф. Миронова; по его линиям стоят скульптурные вазы и гермы. Пейзажная планировка и беседки исчезли еще в XIX веке. Сохранились следы вала вдоль западной границы.

Источник: http://artclassic.edu.ru/catalog.asp?cat_ob_no=&ob_no=18509

Рядом с усадьбой стоит большая красивая церковь. Самый старый из ныне сохранившихся на территории усадьбы памятников - Церковь Живоначальной Троицы конца XVII века с девятиярусным резным иконостасом.

Два его нижних яруса относятся ко времени постройки церкви, остальные - к концу XVIII века.

Пятиглавый храм в стиле "московского узорочья" возведен из красного кирпича, отделанного белым резным камнем и полихромными изразцами.

Строилась церковь князьями Черкасскими, владевшими усадьбой с первой четверти XVI по середину XVIII века.

Когда вы с детьми отправитесь во дворец Останкино, расскажите им о том, как самое прекрасное чувство на земле, которое можно по праву назвать царским подарком, захватило графа Николая Петровича Шереметева и дочь кузнеца, прекрасную актрису крепостного театра Прасковью Ковалеву (Жемчугову). Эта история напрямую связана с возведением Останкинского дворца. Ведь если бы не обрушилась на возлюбленную графа ненависть завистливых обывателей и зависть столичных красавиц, потерявших возможность выйти замуж за образованного, красивого, умного и богатейшего в России человека, то не затеял бы Николай Петрович грандиозного строительства усадьбы Останкино, куда можно было бы увезти из Кусково Прасковью Жемчугову.

«Граф задумал шедеври упорно добивался своего. Не по дням, а по часам поднималось здание дворца. Двухэтажное здание штукатурили и красили. Краска на фасаде называлась «цвет нимфы во время зари». Этот изысканный бледно-розовый цвет вкупе с белыми колоннами рождал ощущение чистоты и отстраненности от всего будничного. Перед дворцом вырыли пруд в виде лиры – деталь весьма многозначительная, - рассказывает в своей повести «Театр для крепостной актрисы» замечательная писательница Людмила Третьякова, - торжеству искусства отводилась театральная зала, нарядная, с великолепной акустикой и хитроумными механическими приспособлениями. Ни в одном российском театре не было таких удобных гримерных и костюмерных комнат. В новую усадьбу из Петербурга целыми возами везли мебель, скульптуры, картины, осветительные приборы для театра. Громадная территория вокруг дворца походила на разворошенный муравейник: велись работы по обустройству увеселительного сада, состоящего из двух парков – регулярного и пейзажного с восемью прудами. Граф сам отбирал сорта деревьев, требовал посадить побольше вишен – он любил смотреть на их цветение».

Первой пьесой, поставленной на подмостках Останкина, стала патриотическая опера «Взятие Измаила». «Но это не только военно-патриотическая эпопея. Это история столкновения любви и долга. Стоит ли говорить, сколько выстраданного вкладывала в слова своей героини Параша, готовившая партию Зельмиры!», - пишет Л. Третьякова.

К сожалению для графа и его возлюбленной, этот вечер не принес им разрешения на брак.Шереметев хорошо знал своего вздорного друга-государя с его перепадами в настроении, чтобы понадеяться на счастливый миг. Поэтому он не стал говорить Павлу I о вожделенном разрешении и попросил своего стряпчего отыскать «документы», о том, что Прасковья Жемчугова якобы происходит из дворянского рода. Самому графу было все равно, какое происхождение у Прасковьи. Но подобные свидетельства лишали императора возможности отказать Шереметеву, поэтому граф пошел на эту уловку.

Попытка удалась. «Появились документы, что Параша происходит из рода польского шляхтича Ковалевского, который в 1667 году попал в русский плен, а потомки его стали жить у Шереметева, петровского фельдмаршала», - читаем мы в повести Л. Третьяковой. В декабре 1798 года Прасковья получила вольную. Вскоре были освобождены и все ее родственники, которых Шереметев наградил поистине огромной суммой для того времени – пятьдесят тысяч рублей.